Редкая птица
В этом году в России стартовало или было заявлено около 50 новых проектов по производству индейки. Эксперты прогнозируют общий рост объемов производства индюшатины в России с нынешних 200-230 тыс. тонн до 600 тыс. к 2020г. Сегодня мало кто способен назвать эту птицу редкой для отечественного АПК, однако еще в начале 2000-х было именно так – объем потребления индейки в России составлял 78 граммов на человека в год, причем собственного производства в стране практически не было.
– Мне тогда говорили, что у индейки нет перспектив на российском рынке и что у нас ничего не получится! – вспоминает основатель ГК «Евродон» (крупнейший производитель индейки в России с долей рынка около 30% – прим. ред.) Вадим Ванеев. – Причем говорили те же самые эксперты, которые сегодня так красочно расписывают перспективы этого рынка. Но индейка – все же нишевый продукт. Ее будут потреблять по 3, максимум по 4 кг в год, и то не раньше, чем через 15 лет. Рынок еще нужно «раскачать», люди должны привыкнуть к этому продукту – само собой потребление не вырастет.
ГК «Евродон» – агрокомплекс по производству индейки (ООО «Евродон» и ООО «Евродон-Юг») и утки (ООО «Донстар»), развивается с 2003г. по кластерному принципу. На данным момент в производстве индейки задействовано около 300 птичников и 30 площадок выращивания и подращивания, общая площадь территории агрокомплекса составляет более 1800 га в Ростовской области. В 2015г. предприятие произвело 47 тыс. тонн мяса индейки в живом весе. Производство утки в 2014г. составило 17 тыс. тонн, в 2015г. – 24 тыс. тонн. Инвестирует проект по производству индейки Внешэкономбанк, в производство утки – «Россельхозбанк».
Ванеева сегодня не без оснований называют создателем двух отраслей в российском АПК – производства индейки и утки. Серьезное развитие начиналось именно с его предприятий, причем начиналось далеко не триумфально.
– Мы первые месяцев восемь-девять работали на склад. Никто ничего не покупал. Но пробовали предлагать в одном месте, в другом... Где-то зашли в сети, придумывали разные акции в супермаркетах – просто знакомили потребителя со своей продукцией. Потом придумали «День индейки» и «Фестиваль русской утки»... И так понемногу дело пошло, сейчас нашу индейку и утку продают все крупные розничные сети по всей стране.
Примечательно, что такой результат был достигнут фактически без рекламы. Только сейчас, при объемах производства около 8 тыс. тонн мяса в месяц в компании задумались о рекламном ролике на федеральном телевидении, чтобы поддержать позиционирование в период быстрого роста объемов.
– В самом начале мы тоже хотели выпустить ролик. Это стоило тогда что-то около миллиона долларов. К нам приехали ребята из «Видео интернейшнл». Посмотрели производство, объемы – и говорят: «Вот смотрите, если завтра выйдет ваш ролик, люди по всей стране захотят купить ваш продукт. У вас точно будет, что им продать? А если нет продукта в достаточном количестве, зачем такая реклама?». А мы тогда производили около 8 тыс. тонн в год – что это за объем для огромной страны? Так и отказались от этой затеи. А продукт между тем вышел на рынок и занял лидерские позиции.
В 2016г. «Евродон» рассчитывает произвести 70-75 тыс. тонн мяса индейки, а в 2017-м – удвоить этот показатель.Общий объем инвестиций в производство индейки в ГК «Евродон» в 2017г. составит около 30 млрд руб. – при условии, что планы по выходу на 140-150 тыс. мяса в год будут реализованы.
Сам Ванеев о планах, однако, говорит очень осторожно.
– Многое зависит от финансирования, – поясняет он. – А сейчас вся система в стагнации. Производителю очень сложно взять деньги у банка. Люди покупают самое дешевое мясо – курицу, и под индейку не очень стремятся давать кредиты.
На вопрос, почему с самого начала он не выбрал «менее проблемную» отрасль, бизнесмен отвечает:
– Тогда все, кому не лень, занимались курицей. И при этом в страну ежегодно импортировалось около 1,5 млн тонн «ножек Буша» – американских куриных окорочков. А мне это было не интересно – я верил в индейку.
Потому что получилось
Если ехать от города Шахты в сторону Дона, слева можно увидеть ровные ряды длинных прямоугольных ангаров ярко-синего цвета. К ним тянутся линии электропередачи, а от основной трассы отходит ровная дорога.
– Тут ничего не было, мы все сделали сами – дороги построили, электричество, всю инфраструктуру. Государственные субсидии? Да, конечно – сейчас прорабатывается вопрос, и вроде бы нам тоже должны что-то дать. Но знаете, если бы я ждал, когда дадут, то ничего бы не построил, – показывает свои «владения» Ванеев.
Еще дальше по трассе, справа – такие же синие «коробки», птичники для коммерческого стада (птицы, выращенной на убой).
– Это типовой проект, поэтому все птичники выглядят одинаково. У нас даже случай такой был курьезный, когда я сюда бывшего губернатора Владимира Чуба привозил. Посмотрели одну площадку, поехали дальше. Останавливаемся, выходим, а он смотрит и говорит: «Ты чего меня вокруг одного и того же птичника возишь?!». Проект на первом этапе разрабатывали наши израильские партнеры, они же помогали строить. Но сейчас это уже примерно на 50% – собственные наработки нашей команды. Мы строим сами и преимущественно из своих же материалов – завод в Шахтах делает отличные сэндвич-панели для птичников. Кстати, мы долго не могли найти стружку, чтобы засыпать пол под птицей – опилки тут не подходят. И вот теперь в Шахтах малый бизнес поставляет нам эту стружку – ребята подстроились под спрос. А мы постоянно продолжаем что-то переделывать и улучшать. Откуда идеи берутся? Да просто приходим к людям, которые на птичниках работают, и спрашиваем – что нравится, а что – нет.
В этом году компания ввела в строй новый инкубатор на 17,5 млн штук яйца в год. Всего же у «Евродона» – 24 производственные площадки, расположенные на расстоянии до 100 км друг от друга (из соображений биологической безопасности).
– На Западе никто не строит такие площадки рядом. Потому что, если где-то возникнет какая-то инфекция, то это станет настоящей «бомбой» – она распространится везде. У нас вероятность того, что с птицами что-то случится, практически равна нулю, – поясняет Ванеев.
С постройкой инкубатора и пуском мясоперерабатывающего завода в г.Шахты «Евродон» полностью замкнул цикл производства – от инкубационного яйца до готовой продукции. Потребности в кормах компания тоже обеспечивает самостоятельно – большинство ингредиентов закупается у местных растениеводов, а производится корм на собственном же заводе. По словам Вадима Ванеева, единственное «слабое звено» в цепочке – соевый шорт, который производитель вынужден покупать у стороннего поставщика.
– Покупаем у компании «Содружество» – они, к сожалению, монополисты, и сегодня это для нас проблема. Когда у них были какие-то проблемы и они не отгружали продукцию, пришлось обращаться в Минсельхоз. Но без этого компонента работать невозможно, в нем содержится протеин, необходимый в любом виде животноводства. Вообще, если Россия хочет быть экспортером мяса, нам нужна своя компания, которая будет сама делать этот соевый шрот, причем в очень больших количествах.
...В ярко-голубой цвет выкрашены птичники, в которых содержится коммерческое стадо (птица, выращенная для получения мяса). В ярко-оранжевых птичниках содержится родительское стадо – от него берется яйцо для инкубатора.
– А почему такие цвета?
– Да просто чтобы красиво было! Если делать бизнес, то надо делать его красиво, ведь так?
– Сейчас к вам обращаются те, кто пытается выходить на рынок индейки? За теми же проектами птичников, например?
– Нет, просто нанимается западная команда, которая все строит по своей технологии. Но круг поставщиков оборудования очень узкий, поэтому мы практически обо всех новых проектах знаем – кто, как и что делает. А нас, кстати, теперь за рубежом уже не так охотно на производство пускают. Раньше приглашали: идите, смотрите! А теперь – нет.
– Почему?
– Потому что боятся. Потому что у нас все получилось.
Делать мясо, а не магазины
В 2010г. Вадим Ванеев решил развивать еще одну отрасль – выращивать и перерабатывать утку. Проект оказался не менее рискованным, чем в случае и индейкой – до сих масштабного промышленного производства утки не было даже в СССР. В прошлом году промышленный комплекс «Донстар» Ванеева произвел 24 тыс. тонн утки. Но «планка», которую поставил бизнесмен, запуская проект, гораздо выше – 70-75 тыс. тонн в год.
– Под этот объем надо строить новые птичники, нужны кредитные средства, а сейчас деньги никто не дает. В ценах 2014г. проект стоил около 10 млрд руб., сейчас это может быть уже 12-13. Ведем переговоры о кредитной линии на 8 лет. На западе, между прочим, кредиты под такие проекты дают на 15-20 лет под 2%. Потому что все понимают, что года два все это надо только строить, а за оставшиеся 6 лет ни один проект в животноводстве не окупится, – говорит бизнесмен. – Но мы, если будут деньги, все построим за год.
Старт «утиного» проекта в Ростовской области, как и в случае с индейкой, резко повысил интерес бизнеса к новой отрасли.
– После нас в России появился уже десяток таких проектов – теперь все хотят заниматься уткой. Но этот рынок еще меньше, чем в случае с индейкой, утка – еще более нишевый продукт. Если удастся довести ее потребление до 2 кг в год, это будет большой успех! Но это, опять же, через 10-15 лет, не раньше...
Сейчас «Евродон» производит около 200 тыс. тонн различных видов продукции из индейки и около 100 – из утки. В магазине «Мясной градус» возле нового мясоперерабатывающего комплекса компании в г.Шахтах можно купить, например, пельмени с мясом утки или утиную колбасу.
– Колбасу из утки сейчас можно приобрести только в Ростовской области, это экспериментальный продукт. Вообще, конечно, не было цели делать именно такой продукт, но была возможность. Решили попробовать, посмотреть, как пойдет. Пока нравится, но кто знает – может, через месяц свернем ее производство, все от спроса зависит.
–А мясо утки куда поставляете, кроме своего региона?
– Примерно 40% идет в Москву. Там в70% ресторанов сейчас– именно наша утка. В розницу тоже идет по всей стране – но уже без нашего участия. Мне вот недавно из Хабаровска фото прислали – в магазине лежит наша утка...
– Вы начинали развивать собственную розничную сеть, открыли несколько магазинов «Мясной градус». Планируете расширять ее?
– Мы открыли магазины, чтобы просто попробовать – что это такое. Пока долгосрочных планов нет, тем более сейчас трудно что-то планировать – рынок стагнирует. Я, например, знаю, что кто-то из наших коллег открыл в Москве магазин индейки – и закрыл его. Наша главная цель – производить мясо. Мы делаем мясо, а не магазины...
«Построил был еще один «Евродон»
В этом году РБК номинировал Вадима Ванеева на свою бизнес-премию с формулировкой «За стойкость и готовность начать все заново». Год начался для него с большого испытания – предприниматель едва не лишился бизнеса, интересы компании пришлось отстаивать в судах, на несколько месяцев большинство планов по развитию оказались заморожены.
В этом году РБК номинировал Вадима Ванеева на свою бизнес-премию с формулировкой «За стойкость и готовность начать все заново». Год начался для него с большого испытания – предприниматель едва не лишился бизнеса, интересы компании пришлось отстаивать в судах, на несколько месяцев большинство планов по развитию оказались заморожены.
Сейчас Ванеев избегает разговоров на эту тему – большими усилиями конфликт удалось погасить, уже в августе были запущены новые птичники в рамках масштабного проекта, который должен привести к удвоению объемов производства индейки в 2017г.
– Если бы действительно пришлось все начинать сначала – вы изменили бы что-то в своих подходах, приняли бы какие-то другие решения?
– Нет, ничего менять я бы не стал. Если бы пришлось, еще один «Евродон» построил бы. Через забор. Это, если хотите, мой ответ тем, кто хочет что-то у меня отнять. Никто не сможет отнять у меня мечту. Меня можно убить, но нельзя забрать из моей головы мое видение и мои мысли. Знаете, почему никто даже в СССР не взял и не сделал ничего подобного? Потому что это риск. Никто не хотел брать на себя этот риск и это бремя. Почему у нас получилось? Потому что я взвалил на себя этот риск и эту ответственность. А теперь, когда мы все это сделали, когда «раскачали» рынок, наши лавры многим не дают покоя. И нас теперь хотят обойти. Любой ценой.
– У вас есть какие-то личные индикаторы успеха? Как, например, оцениваете итоги года – по прибыли компании, по объемам производства?
– Если я начал проект и довел его до конца – значит, это успешный год.
–Этот год – успешный?
– Учитывая все, что произошло и как все сложилось – да, наверное это удачный год и благодарю за это Бога. Но если говорить о достижении цели, то нет, мы не мы не сделали всего, что планировали.
Какова все же «мечта» Вадима Ванеева?
Стать одним из ведущих производителей индейки. Когда наши многие чиновники говорят, что у России большая мировая доля пашни или зерна, я всегда прошу – назовите мне хотя бы одну российскую компанию с мировым именем, производящую продукты питания. Таких нет. Я хочу построить такую компанию.